Однажды давно шел дождь. Лето. Вечер. "Дождь. Дождь. Дождь..." - ворчали голуби под крышей. "Дож-шшшшшш-шьть" - шелестела листва за окном. Дождь.
Я люблю дождь. Я люблю смотреть на дождевые капли, падающие с небес. Если посмотреть вверх – кажется, что находишься посреди истекающей слезами Вселенной, в водовороте Ниагары, в самом центре ее. Дождь и вечер. Довольно поздний летний вечер. Все погружено в синюю краску уходящего дня и этого теплого дождя. Мы вдвоем на балконе – слушаем дождь. Я слушаю. Ты слушаешь. Мы - слушаем. Молчим. Твоя рука на моем плече – так бы стоять вечно, прижавшись затылком к твоей груди, чтоб твои руки лежали на моих плечах... И чтоб вечно шел дождь. И чтоб вечно стелился этот июльских вечер по городу, меж домов и улиц, по земле – сквозь все пространства и время...
- Знаешь, я люблю когда под окнами растут деревья, - прервала я молчание и собственные мысли, - когда дождь путается в их ветвях, шелестя листьями, когда налетает ветер и треплет их, как щенят, когда стоит вот такой вечер – наполненный своей тишиной и упившийся струящейся водой с неба... – В такие моменты я всегда начинала говорить сложно-сочиненными предложениями со множеством причастий и деепричастных оборотов. Такая у меня привычка – нанизывать слова, словно бусины, на нить моей мысли...
- Почему? – ты смог прервать мой монолог.
- Потому, мой хороший, что любовь невозможно объяснить. Невозможно объяснить, ПОЧЕМУ ты что-то любишь. Это не поддается никаким объяснениям. Ты можешь любить – и все. Да и обнаруживаешь ты ее, эту любовь, только когда она уже цветет полным цветом. Можно объяснить ненависть, можно понять – почему ненавидишь кого-то. Но любовь не поймешь никогда
- Да уж, ты мой вечный маленький философ. Нельзя быть такой маленькой философствующей девочкой. Ты же моя девочка, а не философ, не Кант, не Ницше. А все равно копаешься во всем – объясняешь все, смысла ищешь. Я вот люблю тебя и не объясняю себе ничего. Потому что ты единственная, кого я могу любить. И ты это знаешь.
Да, я это знала всегда. Я всегда видела в твоих глазах дождь. В твоих бесконечных синих омутах я тонула, тонула. Я не могла выбраться из заколдованного синего мира этих глаз, напоминающих морской штиль, временами сверкающих, подобно клинку под солнцем, иногда таких глубоких и манящих, словно океанская бездна. А ты был беспечен и мил, мой похожий на сказочного принца мальчик. В то лето, самое лучшее лето нашей жизни, мы не заботились ни о чем – мы принадлежали друг другу. И сами себе. По вечерам мы вот так, соединяясь плечами, стояли на балконе самого верхнего этажа нашей пятиэтажки и смотрели в пространство – вели беседы ни о чем, а, как оказалось потом, о главном.
|
