Я знаю, что значит ловить отражённые тени. Что значит сжимать в кулаке дыхание. Нет силы, способной удержать истончившуюся внезапно жизнь. Мгновение - и нечего ловить. Некого удерживать. Только тело, теряющее гибкость и тепло. И в этот момент становится окончательно ясно, что это не то, что нужно. Это ничто. все эти рекламы, как хорошо истончённое тело - это бред, ведь если из груди исчезнет воздух - всё это потеряет смысл.
...Ты жил?..
Ты ускользаешь из моих рук, стремишься убежать. Твоё дыхание прерывается во сне, и я просыпаюсь, ощущая, как остывает твоё тело. И тихо, тихо, тихо, тихо...
И ничего нет.
Я втолкну воздух в твои лёгкие и толкну рёбра, и ты вдохнёшь. Сейчас. И в следующий раз. И может быть даже в следующий.
Но рано или поздно я не успею сжать в кулаке твоё дыхание. промахнусь. Или твои рёбра не ответят, лишь упруго прогнувшись от толчка.
Я не знаю, когда это будет.
Мы это не обсуждаем. Но это всегда маячит отражёнными тенями на твоих веках, когда ты закрываешь глаза.
Твоё прикосновение. Прикосновение к тебе. Нежное, осторожное, хрупкое - разное, но всегда одинаково пронизывающее.
Ты. Твоя рука.
И иногда по утрам, открыв глаза и увидев залитую серо-белым светом комнату, я тянусь к твоей руке, к твоему прикосновению, твоему присутствию. Через снежные хрусткие поля простыней, лёд отсутствия тебя, и пока я не дотянусь до твоей руки, меня нет, я лишь фигура из вспузыренного льда, без души и сердцевины. Мне нужно лишь коснуться твоей руки, и потеплеть, и вспомнить смысл жизни, и ожить.
И безжалостный серо-белый свет смягчится, придаст твоим чертам умиротворение, ты вздохнёшь и улыбнёшься, и немое белое утро развалится неровными кусками, и ты обнимешь меня за плечи, снова вздохнёшь, и, как всегда внезапно, вдруг сонно откроешь глаза.
- Привет... С добрым утром. Спасибо, что ты есть.
